| |
В
свите Процветающего состояли родовитые люди. Одетые в белый
шелк, они разъезжали в колесницах или не спеша прохаживались,
посматривая [на всех] свысока.
Заметив Кая с Шан-горы, старого и слабого, с загорелым дочерна
лицом, в платье и шапке отнюдь не изысканных, все они отнеслись
к нему презрительно и принялись издеваться над ним, как только
могли: насмехались, обманывали его, били, толкали, перебрасывали
от одного к другому. Но Кай с Шан-горы не сердился, прихлебатели
устали, и выдумки их исчерпались.
Тогда вместе с Каем все они взошли на высокую башню, и один
из них пошутил:
- Тот, кто решится броситься вниз, получит в награду сотню
золотом.
Другие наперебой стали соглашаться, а Кай, приняв все за правду,
поспешил броситься первым. Точно парящая птица, опустился
[он] на землю, не повредив ни костей, ни мускулов.
Свита Фаня приняла это за случайность и не очень-то удивилась.
А затем [кто-то], указывая на омут в излучине реки, снова
сказал:
- Там - драгоценная жемчужина. Нырни - найдешь ее. Кай снова
послушался и нырнул. Вынырнул же действительно с жемчужиной.
Тут все призадумались, а Процветающий велел впредь кормить
[Кая] вместе с другими мясом и одевать его в шелк.
Но вот в сокровищнице Фаня вспыхнул сильный пожар. Процветающий
сказал:
- Сумеешь войти в огонь, спасти шелк - весь отдам тебе в награду,
сколько ни вытащишь!
Кай, не колеблясь, направился [к сокровищнице], исчезал в
пламени и снова появлялся, но огонь его не обжигал и сажа
к нему не приставала.
Все в доме Фаня решили, что он владеет секретом, и стали просить
у него прощения:
- Мы не ведали, что ты владеешь чудом, и обманывали тебя.
Мы не ведали, что ты - святой, и оскорбляли тебя. Считай нас
дураками, считай нас глухими, считай нас слепыми! Но дозволь
нам спросить: в чем заключается твой секрет?
- У меня нет секрета, - ответил Кай с Шан-горы. - Откуда это
- сердце мое не ведает. И все же об одном я попытаюсь вам
рассказать.
Недавно двое из вас ночевали в моей хижине, и я слышал [как
они] восхваляли Процветающего: [он]-де властен умертвить живого
и оживить мертвого, богатого сделать бедняком, а бедного -
богачом. И я отправился [к нему], несмотря на дальний путь,
ибо поистине у меня не осталось других желаний. Когда пришел
сюда, [я] верил каждому вашему слову. Не думая ни об опасности,
ни о том, что станет [с моим телом], боялся лишь быть недостаточно
преданным, недостаточно исполнительным. Только об одном были
мои помыслы, и ничто не могло меня остановить. Вот и все.
Только сейчас, когда я узнал, что вы меня обманывали, во мне
поднялись сомнения и тревоги, [я] стал прислушиваться и приглядываться
к [вашей] похвальбе. Вспомнил о прошедшем: посчастливилось
не сгореть, не утонуть - и от горя, от страха [меня] бросило
в жар, охватила дрожь. Разве смогу еще раз приблизиться к
воде и пламени?
С той поры удальцы Фаня не осмеливались обижать нищих и коновалов
на дорогах. Встретив их, кланялись, сойдя с колесницы.
Узнав об этом, Цзай Во сообщил Конфуцию. Конфуций же сказал:
- Разве ты не знаешь, что человек, полный веры, способен воздействовать
на вещи, растрогать небо и землю, богов и души предков, пересечь
[вселенную] с востока на запад, с севера на юг, от зенита
до надира. Не только пропасть, омут или пламя - ничто его
не остановит. Кай с Шан-горы поверил в ложь, и ничто ему не
помешало. Тем паче, когда обе стороны искренни. Запомни сие,
юноша!
|
